В минувшем декабре была опубликована беседа политолога Александра Черницкого с председателем комитета Госдумы России по экономической политике и предпринимательству Евгением Федоровым под многозначительным заголовком "Советский Союз" воссоединится к 2020 году?". Вокруг этого текста разгорелись бурные сетевые обсуждения, его перепечатали десятки изданий, в том числе в странах СНГ. В продолжение данной темы Черницкий побеседовал с директором Московского центра Карнеги, политологом Дмитрием Трениным.
— Дмитрий Витальевич, как вы оцениваете такой прогноз депутата Государственной думы Евгения Федорова: к 2020 году произойдет некое восстановление страны, ее реинтеграция, и Россия в основном вернется в свои исторические пределы?
— Думаю, что это тот случай, когда желаемое выдается за действительное.
— Кем желаемое — "Единой Россией" или основной массой населения России?
— Пожалуй, в данном случае речь идет о желании конкретного человека. В связи с темой реинтеграции мне видятся несколько проблем. Первая проблема относится к новым независимым государствам, каждое из которых — по крайней мере, элита каждого из которых — рассматривают собственный суверенитет как очень большую ценность и никакой реинтеграции не желают.
— Однако в реинтеграции явно заинтересованы многие рядовые граждане, всеми правдами и неправдами рвущиеся на работу в Россию. Нередко рассуждают о когнитивном диссонансе (проще говоря, об отвращении к действительности), который испытывают россияне как бывший народ великой державы. Представляется, что когнитивный диссонанс сильнее терзает не россиян, а другие "части" народа бывшей великой державы, разбросанные по экс-союзным республикам. Но республиканским элитам реинтеграция действительно не нужна, это однозначно.
— И я не думаю, что они возжелают ее через пять или десять лет. Ни Казахстан, ни Армения не горят желанием лечь в основание нового российского центра силы. Посмотрите, что произошло в отношениях даже России и Белоруссии. В Минске мы имеем элиту во главе с самым просоюзным, пророссийским президентом, которая фактически создала то, что мы считали невозможным, —белорусское национальное государство. Ну, может быть, и не национальное государство, потому что белорусская нация еще не сформирована, как, впрочем, и российская нация-государство. Но, по крайней мере, Белоруссия — самостоятельное государство. Интересно, что именно Александр Лукашенко, а не, скажем, Зенон Позняк стоит у основ этой белорусской государственности.
— Да, в 1994 году Лукашенко пришел к власти во многом благодаря критике Позняка и других националистов. Именно Лукашенко спас страну от безумной "белорусизации" и, в частности, избавил будущие поколения от незнания русского языка, к чему изо всех сил стремились Позняк со товарищи.
— Вот я и говорю, что ирония как раз в том, что белорусская независимость сформировалась под флагом БССР минус серп и молот со звездой, а не под флагом Великого княжества Литовского (в XIV веке Литва перехватила у Орды контроль над западными русскими княжествами, что послужило прологом к формированию в русском народе украинского и белорусского колен. — А.Ч.). Однако факт, что сегодня эта независимость практически столь же реальна, как и независимость любого другого постсоветского государства. И это первый момент. Кроме того, очень важный и серьезный сигнал я усматриваю в том, что до сих пор ни одна бывшая республика не признала Южную Осетию и Абхазию. Это второй момент.
— Конечно, проблема признания этих территорий независимыми от Грузии очень остра и сложна для бывших союзных республик. Тут давят и международный этикет, и международное право, и личные отношения первых лиц с грузинской верхушкой, и, что существеннее всего, стремление национальных элит сохранить открытой "форточку" на Запад.
— Но с другой стороны, я не вижу настоящего, подлинного желания к реинтеграции со стороны самой России. Любая интеграция означает, что за нее кто-то должен заплатить. За европейскую интеграцию на ее начальном, достаточно длительном этапе платила Германия. У России нет желания платить ни за кого, в том числе и у господина Федорова наверняка нет такого желания. Так что я думаю, что российская политика в данном случае является исключительно национальной и ни в коем случае не направлена на реинтеграцию. Россия — не государство-реваншист и не империалистический агрессор, думающий только о том, как вновь завладеть бывшими провинциями.
— Федоров — видный единоросс, и сложно поверить в то, что он высказывает для печати сугубо личное мнение. Важно отметить и то, что говорит он главным образом об экономической платформе объединения. В частности, создание Таможенного союза России, Казахстана и Белоруссии Евгений Федоров рассматривает в качестве одного из первых шагов по реинтеграции и предсказывает, что таких шагов будет все больше и больше.
— Объективности ради следует признать, что многие на самом деле считают, будто реинтеграция произойдет. Существует следующая точка зрения: дескать, сегодня бывший Советский Союз для Кремля — то же самое, чем была Восточная Европа для Сталина после Второй мировой войны. Иными словами, Россия неизбежно попытается заново собрать утраченную империю. Причем считают так не только в самой России. Еще лет десять назад я разговаривал с одним очень крупным европейским политиком, патриархом европейской политики, первым лицом (не будем называть имена). И он спросил меня: "Что вы думаете об Украине и Белоруссии?" Я ответил, что, мол, это вполне самостоятельные государства. На что мой собеседник возразил: "А я думаю, что Белоруссия через двадцать лет, а Украина через пятьдесят лет войдут в состав России". Так что размышления о реинтеграции распространены не только среди россиян и далеко не только среди всех тех, кто думает, что хорошо бы иметь какую-то Великую Россию.
— Между тем десять лет уже позади. Согласно прогнозу вашего высокопоставленного и, вероятно, превосходно информированного собеседника Белоруссия окажется-таки в одном государстве с Россией аккурат к 2020 году!
— Однако за Великую Россию надо будет платить. Чем нынешняя Россия отличается от империи? Наша страна вышла из империи, потому что она не хочет платить за других. Подчеркну, империя для меня — это в том числе и производство общественных благ, дополнительная экономическая нагрузка, от которой избавлены "обычные" страны. За любую империю нужно платить.
— Но разве Россия не платит? Вспомним хотя бы пресловутые 50 млрд долларов, которые в виде энергетических преференций получила Белоруссия за последние годы. Да и Украина, по подсчетам Кремля, имела таких же преференций в полтора, а то и в два раза больше, чем Белоруссия.
— Действительно, Украина и Белоруссия как транзитные государства используют свое геополитическое положение, чтобы добиваться уступок от экспортера — России. Но другим республикам делать это становится все сложнее. Россия же дотировала их на протяжении долгих лет, и эти дотации прекратились лишь в 2005 году, как мы знаем, по газу. Да и в отношениях с Украиной и Белоруссией стремление России сократить преференции уже не раз приводило к конфликтам. На мой взгляд, дотации являлись результатом своего рода остаточного имперского мышления. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что Россия была, наверное, одной из последних союзных республик, которая ввела свой собственный паспорт, причем существовало мнение, что он надолго не останется.
Вы можете оставить свои комментарии здесь
