Про этих людей даже нельзя сказать, что они плохо учили историю. Наукам (в обычном смысле слова) они вообще не учились. Они учились "жизни", как они это понимали. И получились из них "чисто по жизни" очень грамотные, очень ученные ребята. Не ученые – ученные.
Но в данном случае удивляет другое. Здесь ведь не надо ничему учиться, не надо ничего анализировать. Достаточно просто помнить. Как это всё уже было. Не так давно. На нашем веку. И – чем кончилось.
В Советском Союзе никаких свобод не было вовсе. Пикнуть никто не смел. Не говоря уж о том, чтобы что-то сказать публично. Какие там публичные собрания!
Несчастный КСП, и тот запретили. А то, понимаешь, собираются где-то там, в лесу, и поют что недолговечна ее кабала и опала. Это чья-чья опала не долговечна?!
14-го декабря 1975-го года однокурсники Путина (а может, и он сам) поймали на Сенатской площади двух моих однокурсников, приехавших из Москвы на 150-летие восстания декабристов. Обоих выгнали из института.
Не было и вредных книжек. Зато 55 томов пятого издания собрания сочинений Ленина можно было купить довольно легко (сложнее было с антикварными вторым-третьим изданиями, еще не вполне вычищенными).
В общем – ни-ни!..
Ну, и что? Помогло это? Ну, положим, Брежневу, можно сказать, помогло: он умер, не увидев конца развитого социализма. А, скажем, Секретарю ЦК КПСС, Кандидату в Члены Политбюро (именно так: и Кандидат, и Член – всё с большой буквы) товарищу Долгих Владимиру Ивановичу? Ему помогло? Такую он готовил себе старость? Мечтал ли увидеть, как вместо него Норильским комбинатом закомандует Потанин? Мечтал ли, как будет воевать с Подрабинеком из-за шашлычной "Антисоветская"?
Впрочем, его судьба еще не самая грустная: сегодня, в 90 лет он снова востребован – снова Член. Не Политбюро, правда – Совета Федерации. От Москвы. Но тоже очень неплохо. Голосует теперь за войну с бывшей Украинской ССР. Интересно, это ему мерещилось в 17 лет? В 41-м? В окопах? Под Москвой?
А ведь могло получиться и много печальней. Если бы революцию 91-го года вели не гнилые интеллигенты, а кто-то позубастее. До Совета Федерации ведь можно было бы и не дожить. Есть ведь в истории и такие примеры. А ведь ему в 82-м году (год назначения Кандидатом в Члены) было всего-то 58 лет – как Путину в 2010-м.
Хватать и не пущать – стратегия в российской истории известная. И большевики не были здесь первооткрывателями. Чеховский унтер Пришибеев имел более чем реальных прототипов на всех ступенях российской государственной власти. Царствования и Николая Первого (Палкина), и Александра Третьего (Обормота) запомнилось именно этим стремлением железной рукой наводить порядок: "По какому полному праву тут народ собрался?.. Зачем? Нешто в законе сказано, чтоб народ табуном ходил? Кричу: разойдись! Стал расталкивать народ, чтоб расходились по домам, приказал сотскому гнать взашей...".
Чем это закончивалось? Хорошо известно. Тут не надо быть ученым-историком.
Так, какой же смысл снова наступать на те же грабли? В расчете, что на мой век хватит, а после – хоть потоп? Так, ведь может и не хватить.
Котел с запаянной крышкой взрывается. Об этом знают школьники. (Хотя – и не самых младших классов.) По идее, должны были бы знать и руководители государства.
Только вот знают ли? А если знают, то почему ведут себя так странно? Почему загоняют ленинградский (проходящий в областном центре Ленинградской области) антивоенный марш к черту на куличики, в Полюстровский парк, а московский, почему-то названный доброжелателями "маршем Навального" (интересно – почему?) – вообще в Марьино, которое и Москвой-то назвать можно только в том же смысле, что и, например, Троицк.
Нет, понять можно. Боятся. Очень боятся. Очень сильно боятся. Конечно, не интеллигенцию – чего нас бояться. Боятся народа в лице его других представителей, недостаточно интеллигентных. Хотя и социально близких. Всегда боялись. Боятся и сегодня.
Но ведь это же – как нужно бояться, чтобы совсем потерять от страха голову? Ведь все эти попытки заткнуть фонтан не могут помочь. Вулкан не заткнешь. И разумный человек, если только страх не совсем его парализовал, должен это понимать. Не понимают.
Хипстеры-хомячки, конечно, утрутся. И не такое получали в физиономии. Могут и заткнуться. Тоже не впервой. Но это ровным счетом ничего не изменит. И даже нисколько не отсрочит то, что должно произойти.
Предложенная государством народу модель жизни народ не устраивает. Хотя и не весь наш народ уже осознал это в полной мере. Другую модель, ту, которая народ устроит, такое государство предложить народу не может. И значит у народа нет другого выбора, кроме как сменить это государство. Не страну, конечно – государство, государственное устройство, систему организации общественной жизни.
Как он, народ то есть, будет это делать?
А вот это как раз зависит от того государства, которое мы имеем сегодня. Какие оно народу, включая, конечно, и его часть – интеллигенцию, предоставит для этого возможности. Даст ли возможность сделать это относительно мягко.
Или не даст.
